Рам: Барусу, приготовления к твоему злобному плану идут успешно?

Оставив более-менее успокоившуюся Эмилию, он вышел из ее дома и встретил Рам.

Субару: Знаешь, фраза "злобный план" звучит крайне неприятно.

Рам: А как еще это назвать, когда вы вдвоем плетете какие-то интриги? Жаль, что я не могу ничего сделать с этим торговцем, делающим все, что угодно в храме. Все-таки, господин Розваль дал добро.

Речь, вероятно, была о Отто. Несмотря на то, что они оба сейчас находились в храме, Рам, в основном, занималась уходом за Розвалем. Поэтому у нее было не так уж много времени на знакомство с Отто. Наверное, они видятся, в основном, около храма, ожидая, пока Эмилия проходит испытание. Действительно, Розваль разрешил Отто остаться в храме. И от того, что Рам никак не могла открыто повлиять на его действия, ее отношение к торговцу стало не самое приятное.

Субару: Ммм... он должен кое-что сделать сам. В этом я ему не могу помочь.

Рам: Не слишком достойное заявление для друга. С учетом того, как сильно он старается помочь тебе, Барусу, ты не думаешь ответить тем же?

Субару: Друга... Хм, в смысле, да, я согласен, но мы, правда, смотримся, как друзья? Да?

Рам: Если учесть, как свободно вы разговариваете друг с другом... разве нет? Правда, тут же я вспоминаю, что ты так ведешь себя со всеми - и меня сразу бросает в дрожь.

Она обняла свои плечи, делая вид, будто пытается спрятаться от него. Ее странная реакция, наоборот, приятно удивила Субару - и он с улыбкой откашлялся. Это еще больше смутило Рам, и она сделала шаг назад, все еще обнимая себя.

Рам: Ладно, Барусу, я повторюсь - приготовления к твоему злобному плану идут успешно?

Субару: Да, все в процессе... Хотя, конечно, еще много проблем на горизонте.

Он не стал ничего говорить, понимая, перед кем отчитывается Рам - перед Розвалем. Нельзя было точно верить всем ее словам. Все-таки, пока Розваль лежит раненый в постели, горничная выступает его глазами и ушами в храме. Естественно то, что она следит за действиями Субару и Отто... и даже то, что она напрямую об этом спрашивает, тоже относится к этому. Это чисто в стиле Рам.

Субару: А ты... пришла к Эмилии, да? Не стоит тратить на меня свое время.

Рам: Раз ты вышел из дома, значит, она уже спит. Не думаю, что после такой истерии она быстро проснется.

Субару: ...Как-то это грубо звучит, ха.

Рам: Это лишь объективное мнение со стороны. Не принимай близко к сердцу.

Два с половины часа прошло с того момента, как Эмилия узнала о том, что договор с Паком разорван. Субару, конечно, было известно об этом заранее от самого великого духа, однако, несмотря на это, он все равно был шокирован, увидев состояние Эмилии. Она, потеряв свою единственную опору, действительно, впала в истерику. Эмилия взлохматила свои красивые серебристые волосы, вцепилась ногтями в свою бледную кожу на руках, хаотично бросала рядом стоящие объекты... в общем, вела себя, как капризное дитя. Хорошо, что в злости она хотя бы не стала пулять магией налево-направо... Понимая все и ожидая, пока она успокоится, Субару ждал. Лишь когда послышались рыдания, он вошел в комнату и крепко обнял ее. И после двух с половины часов криков, слез и слабых попыток что-то сделать она уснула. Субару покинул ее и тут же встретился на пороге с Рам, которой хотел доверить уборку в комнате и переодевание Эмилии. Она тоже ждала рядом - и, увидев ее с ведром воды и одеждой, Субару почувствовал облегчение. Заговорив шепотом...

Рам: Барусу, ты, правда, веришь в нее? С учетом того, что здесь происходило с ней ранее, вряд ли есть хоть один оптимист, верящий в то, что она пройдет испытание. И... не совру, если скажу, что сейчас ситуация стала еще хуже. Великий дух покинул госпожу Эмилию, да?

Субару: ...Ты даже это знаешь?

Рам: С такими дикими криками, которые слышны во всей округе, любой дурак узнает. Если уж ты это заметил, Барусу, так я и подавно должна.

Субару: У меня сейчас такое ощущение, что меня поставили наравне с дураком. Но не могу не согласиться - все стало хуже.

Если честно, он разделял беспокойство Рам. Конечно, Субару продолжал следовать плану Пака, но у него было и свое видение вещей. Великий дух заявил, что является камнем преткновения для Эмилия, которая не может увидеть свое прошлое. Если к этому добавить огромные изменения, происходившие при каждой жизни... и его сомнения в отношении правильности Откровения Розваля... последние слова Беатрис... советы Ехидны... и напутствия Пака... Собрав все это и подумав, Субару решил пока что следовать плану великого духа - и направил Эмилию на путь страдания и отчуждения. Впервые в жизни она была, по-настоящему, одна. И справиться со всем ей может помочь только время... и собственная воля. Однако сейчас у нынешней Эмилии нет ни того, ни другого. Сложившаяся ситуация не даст ей успокоиться и собраться с силами. А ведь только она сама может перебороть свои страхи. Все зависит лишь от Эмилии. Рам это понимает - и поэтому не верит в успех. И Субару, не считая последней части, был полностью согласен с горничной.

Субару: Однако я верю в нее.

Рам: У тебя такое блаженное лицо. Что во всей этой ситуации заставляет тебя радоваться?

Субару: Просто меня научили верить в то, во что я раньше не верил... к примеру, в дружбу, которая может выручить тебя не раз и не два... или в то, что пора верить в самого себя.

Рам: И как все это вообще связано с госпожой Эмилией?

Субару: Если ты научился верить в себя, разве нельзя начать верить и в того, кто тебе нравится? Я люблю Эмилию - и хочу ей помочь. Мои чувства, конечно, связаны и с тем, что внешне она прям в моем вкусе... но есть кое-что и другое.

Он пожал плечами и посмотрел на Рам в ответ на ее подозрительный взгляд. Первый раз, когда Субару уверовал в Эмилию - это, конечно, тот момент, когда они встретились впервые. Тогда он не знал, к кому обратиться за помощью - и кому вообще верить. И Эмилия была первой, кто проявила свою доброту по отношению к нему. Она спасла его жизнь. Через некоторое время они познакомились, он узнал ее поближе и понял, что хочет тоже помочь ей. В некотором плане это была попытка ответить добром на добро - и тогда сам Субару не до конца понимал свои чувства. Затем он потерял ее и свою жизнь, вернулся после смерти... но, даже несмотря на потерю этих дней, он все равно спас ее от смерти и изменил будущее. То же самое произошло и в особняке, в битве с культом ведьмы - все это было из-за того чувства, которое когда-то зародился между ними в момент первой встречи. В самый первый момент появления в этом параллельном мире Эмилия спасла Субару. И когда в особняке он был сломлен, она снова протянула ему руку, поддержав его. Эмилия спасла и его тело, и его душу. Но, чересчур перестаравшись, он обидел ее. Они разбежались на некоторое время. Но судьба позволила ему воспарить вновь. Зачем он решил одолеть белого кита, Бетельгейзе - и оказался, в итоге, здесь? Зачем он связался с ведьмами, смог заглянуть в глаза своему прошлому, попрощавшись с родителями - и сейчас вновь играет с неподвластной ему силой? Все потому, что...

Субару: Я люблю ее. Хоть она и ведет себя порой глупо, упрямо, не всегда честна с собой и не может прямо показывать свои чувства... Эмилия может положить всю себя ради кого-то другого.

Рам: Это лишь твои предположения, Барусу. Конечно, это правда, что госпожа Эмилия часто ставит благо других превыше... но ты не думаешь, что она делает так лишь ради себя? Может быть, это лишь ради того, чтобы оградить свой разум от той ненависти в отношении ее расовой принадлежности? Тебя не расстраивает то, что она, в конечном счете, может лишь использовать тебя в своих целях?

Субару: Нисколько.

Его простой ответ решил Рам дара речи. Чувствуя от этого некоторое удовлетворение, Субару посмотрел на дом, где была Эмилия. Он думал сейчас о ней.

Субару: Если она хочет использовать меня в свое удовольствие, я не против. И меня не смущает то, что она в некоторой степени может видеть меня как игрушку, которую можно использовать и которая не сломается.

Рам: Тебя не смущает такой статус... быть игрушкой?

Субару: Совершенно нет. Даже если она хочет использовать меня, я не буду против, если это поможет ей вновь подняться. Я даже буду рад этому. Если в ее душе вновь загорится надежда... я готов сделать все, что угодно. Так что, она может смело использовать меня, как ей заблагорассудится.

Рам в неверии прищурила глаза. С учетом того, как редко на ее лице увидишь эмоции, Субару первый раз увидел подобную реакцию. Вот, значит, как она приняла тот факт, что он не против быть "игрушкой"... Ведь, в принципе, она и сама находится в аналогичной ситуации.

Субару: Знаешь, меня, скорее, удивляют твои действия... с учетом того, какая ты хладнокровная.

Рам: С чего это?

Субару: Для твоего обычного поведения некоторые действия уж слишком... нетипичны. Я всегда считал тебя той, кто трезво относится к вещам.

Рам: Если бы ты знал всю ситуацию, то, возможно, думал бы по-другому. Поверь, не так уже это и приятно - осознавать, что к некоторым вещам тебе приходится относиться не так, как следовало бы.

Быстро протараторив, она отвела глаза, смущаясь своего заявления. Затем Рам вздохнула, махнув рукой и указав, чтобы Субару отошел.

Рам: Ну что ж, ладно. Если тебя устраивает быть игрушкой, то будь ей до самого конца - и исполни все для этого. Я же буду делать так, как считаю нужным. Я же свободна в этом плане, верно?

Субару: Конечно. Можешь делать все, что хочешь. Но, знаешь...

Пройдя мимо него, Рам уже собиралась закрыть дверь, как вдруг он посмотрел ей в затылок. Она остановилась, глянув на Субару и кивнув, показывая, что слушает его.

Субару: Я не делаю это бескорыстно.

Рам ничего не ответила на подобное заявление.

Субару: Я тоже ожидаю от Эмилии определенных чувств. Без нее ничего не имеет смысла. Я говорил, что согласен на то, чтобы она меня использовала... но я также считаю, что могу ей пользоваться взамен. В этом мы похожи.

Возможно, сказанное им звучало не самым лучшим образом, но в сложившейся ситуации просто нельзя было думать по-другому. Если так подумать, то, что Субару пытается навязать всем свое счастливое будущее, тоже в некотором роде попытка ими воспользоваться. Так что, он согласен стать игрушкой Эмилии, ведь замен он также хочет использовать ее, сблизившись с ней. Рам, ничего не ответив, вошла в комнату. Дверь начала закрываться - и когда осталось лишь небольшая щель...

Субару: Настоящее уже отклонилось от того, что написано в Откровение. Так что, в этом мире Розваль освободился.

Не было ясно, услышала ли она его. Дверь закрылась - и было не ясна реакция Рам. Что же, по крайне мере, вряд ли Эмилия, проснувшись, будет сбрасывать свои эмоции на горничную. Она уже выплакалась - и у нее нет лишних сил на это. К тому же, сейчас она вряд ли так быстро проснется после такого стресса.

Субару: Завтра очень важный день. После перерыв... а там уже финал.

Если он не успеет, Розваль вызовет снегопад - и вместе с ним придут кролики. Для храма это будет конец. Больше Субару не сможет ничего сделать - ведь он связан договором... с Розвалем Л. Мейзерсом. Согласно его содержанию Нацуки Субару должен выжить, используя свои методы - иначе в следующий раз ему придется жертвовать всем, кроме самого важного. Понимая это, он вздохнул.

Субару: Вот же... Теперь, когда у меня есть только одна попытка... Похоже, что эта ситуация - все или ничего.

На данный момент шел третий день для Субару. Последним был шестой согласно условиям договора с Розвалем. Бедствие придет в храм, а в особняке будет поздно что-то уже делать. Фактически, лимитом уже выступает ночь пятого дня. Субару понимал, что у Эмилии есть только три попытки для того, чтобы пройти испытание. И, вероятнее всего, первая из них станет...

Субару: ...крахом.

Узнав об уходе Пака и проплакав все утро, Эмилия сейчас дрыхла - и явно не собиралась просыпаться. И даже если это произойдет к вечеру, как быстро она сможет прийти в себя после случившегося? Связь с Паком была очень крепкой - и парой часов здесь явно нельзя было отделаться. И это именно тогда, когда они так ограничены во времени... Понимая, что злость ни к чему не приведет, Субару все равно хотелось винить во всем проклятую судьбу.

Субару: Она пролила столько слез из-за тебя, Пак... Мне одновременно и печально, и... завидно.

Представив образ этого серого кота, он качнул головой и посмотрел вперед. Сейчас Субару ничем не мог помочь спящей Эмилии. Лучшее, что он бы смог сделать - просто находиться рядом, держа ее за руку. Если бы это защитило ее от кошмаров, он готов был провести с ней хоть целую вечность. Но, как и Эмилии, ему тоже не хватало времени. Для своего пари он еще не смог собрать все карты. В его плане содержалось парочка неясных условностей, но даже так... если он сделает все, что может - и воспользуется всеми возможностями, которые сейчас видит, его шансы все равно не так уж и плохи. Так что, стоит смотреть на вещи более оптимистично.

Субару: Поэтому я надеюсь, что вы мне многое расскажите, Льюис.

Льюис: Я тоже, малой Су... с учетом того, что мне рассказали двое предыдущих "я".

Со скрежетом, который издавали камни под ногами, появился ее небольшой силуэт. У нее было недовольное лицо, совсем не сочетающееся с ее милыми чертами лицам. Она оглядела то место, которое выбрал Субару.

Льюис: Хм... смотрю, ты любишь издеваться, раз подобрал такое место для нашей встречи, малой Су.

Субару: Думайте об этом, как о месте, где никто нам не помешает. Если бы будем около кристалла, я могу что-нибудь не то ляпнуть - к тому же, как ни старайся, я не могу привыкнуть к тому "чудесному" аромату.

Зажав нос, он продемонстрировал свое отвращение к вони, которая идет из места рождения двойников Льюис. Возможно, это прозвучало несколько грубо, но, похоже, она сама считала так же - поэтому, кивнув, улыбнулась.

Льюис: Что ж, согласна. Правда, мне все равно не нравится, что ты выбрал бывший дом малого Гара. Если хотелось подобрать скрытное место... то есть варианты и получше.

Субару: Пока мы в деревне, нас может подслушать кто угодно. А вот детские дома Гарфиэля и Фредерики... может, и не самый лучший выбор, но... лучше уж так, чем если бы нас подслушали, верно?

Льюис: Несомненно.

Субару пожал плечами, а она, ухмыльнувшись, кивнула. Затем Льюис вошла в старую хижину, сделанную из разных отходов и старой древесины.

Субару: Простите, но я не подготовил удобного дивана. С учетом того, как я уважаю старшее поколение, это досада из досад, что для вас нет даже стула.

Льюис: Значит, ты хочешь разговаривать стоя? Отшлепать бы вас, современных детишек, за то, что не печетесь о здоровье старших.

Субару: Ох, а вот это, и правда, звучало прям подобающе для вашего возраста. Жаль, только, с внешним видом не сочетается.

Он усмехнулся, наблюдая, как Льюис наигранно хлопает по спине, якобы намекая на несуществующий радикулит. Субару пригласил ее в комнату и, скрестив руки, облокотился об стену.

Субару: Ах, как меня будоражат подобные разговоры с такой малюткой...

Льюис: Маленький проказник. Я слишком стара, чтобы называть меня малюткой.

Субару: Знаете, раз уж мы заговорили о возрасте, то моей любимой тоже очень много годков. Правда, о подобном несоответствии внешнего вида и возраста я узнал лишь недавно - так что, это простительно.

Ну да, Эмилии было больше ста лет, на вид она была на восемнадцать, а в душе ей не дашь и четырнадцати. Подобную смесь было тяжело где-то еще найти - что, в целом, только радовало Субару. В некотором роде, что эта, что та были своеобразными мини-бабками. Если так подумать... то, как Эмилия, несмотря на свой вид, часто ведет себя возвышенно и даже чересчур идеалистично, выдавало в ней ее настоящий физический возраст.

Субару: В общем, и ради Эмилии я бы хотел сделать все, что можно. Поэтому я надеюсь услышать многое от вас, Льюис Сигма.

Льюис: Сиг... что?

Субару: Ой, простите, вырвалось само. Очень тяжело называть вас всех четверых одним именем, поэтому я решил дать вам каждым свое - Альфа, Бета, Сигма, Тета.

Льюис задумчиво прикрыла рот рукой, а он понял, что провалился сразу же на первой минуте разговора. Нахмурившись при виде такой ее реакции, которая пока что не была критической, Субару поднял палец, не дав ей что-то сказать.

Субару: В общем, спасибо, что согласились поговорить. Так что, полагаю, Сиг... эээ, Льюис, вы все расскажите мне.

Льюис: Если тебя это, правда, напрягает, я не против того, чтобы ты называл меня Сигмой. Раз мы говорим о нас четверых, то я согласна, что следует что-то придумать, чтобы различать каждую. Правда, никогда не думала, что это понадобится - до сегодняшнего дня.

Субару: Правда? Ооо, тогда я еще больше благодарен вам. Если хотите, можете выбрать другое имя из четверых, которое вам больше нравится.

Льюис: Нет, Сигма сойдет. Я бы даже сказала, мне нравится.

Субару удивленно моргнул, но, похоже, Льюис больше не собиралась что-то говорить на эту тему.

Льюис: Итак, я догадываюсь, что ты хочешь спросить, но... может, все же начнешь сам, малой Су? Что именно о храме тебе так не терпится узнать?

Субару: Я, конечно, был бы рад узнать вообще все, что мне неизвестно, но... для начала, что именно вы увидели в гробнице, Сигма? Я слышал от Альфы два дня назад, две Льюис проходили испытание. И одна из них - это вы, да, Сигма?

Сигма: Да, в этом нет сомнения. Я одна из двух Льюис, которые были в гробнице. Но, честно, это получилось всего на один раз - и то, недолго... все для того, чтобы вытащить малого Гара наружу, когда он, не послушав, решил войти туда.

Об этом Субару уже знал от Фредерики. Вероятно, та, кого она попросила тогда помочь, и была Сигма.

Субару: Значит, ненадолго... но, получается, вы что-то видели там, да, Сигма? К примеру, ммм... ваше прошлое. Если бы гробница попыталась бы вас отвергнуть, с вами случилось то же самое, что и с Розвалем, не успев вы сделать и шагу. Его тогда чуть не разорвало, а Патраш, которая пыталась мне помочь, была вся покрыта ранами. Так что, чтобы войти туда, не пройдя проверку... нужно быть еще храбрее, чем для того, чтобы пройти испытание.

Сигма: А ты не думаешь, что я, как раз таки, была готова на подобное?

Субару: Это было бы, конечно, прекрасно... Но тогда странно, что же такой смелый человек... настолько боится покинуть храм, что мешает его освобождению.

Сигма замолчала, ничего не ответив. Хотя молчание - уже знак согласия.

Субару: Вы точно видели свое прошлое в гробнице. Полагаю, поэтому вы и против освобождения храма. Что вы такого видели там? Если позволите предложить... может, это что-то касательно вашего рождения. К примеру, то, как вас создали из кристалла, или...

Сигма: ...или прошлое самой Льюис Мейер?

Она прервала его речь, перейдя сразу к главной теме разговора. Субару замолчал. Он догадывался о подобном. Четыре двойника Льюис являются воплощением Льюис Мейер и заменяют ее с самого рождения в качестве старейшины храма. Поэтому, если у них и были какие-то сожаления, то они должны были касаться событий до рождения - до того, как они стали собой. И ответ Сигмы показал, что Субару попал в точку.

Субару: Если вы видели прошлое той, кто сейчас в кристалле... оригинальной Льюис... то я понимаю, чего вы боитесь... того, из-за чего она и была запечатана в кристалле.

Тем, кто это сделала и создала систему, производящую двойников, была ведьма жадности Ехидна. Если Сигма вспомнит то время, когда ее оригинала запечатала ведьма, то это могло быть большой причиной, почему она против освобождения. Но...

Льюис: Мой дорогой малой Су, как много же ты знаешь? Людей, которым известна история Льюис Мейер, на пальцах можно пересчитать. И я сомневаюсь, что кто-то из них это рассказал бы тебе, малой Су.

На ее лице показалось странное выражение. Она старалась не смотреть на Субару, уставившись вместо этого на потолок.

Льюис: Я не уверена, что об этом тебе сказал бы даже малой Роз или кто-то из других Льюис. Поэтому... откуда ты обо всем узнал, малой Су?

Субару не знал, что ответить. Конечно, ответ был прост, но... Он чувствовал, как по спине пошли мурашки. Это было предзнаменованием того, что сейчас был судьбоносный момент. Нечто похожее он чувствовал до сражения с белым китом, когда просил помощи в особняке Круш. Это означало, что данная беседа решала будущее храма. Субару торопливо соображал, поскольку ответ, который услышит Сигма, будет влиять на весь дальнейший разговор. Однако он был не слишком хорош в чтении чужих чувств. Что уж там говорить - Субару был далеко не гений, поэтому, даже сосредоточившись так, что из ушей аж полетят искры, он все равно не мог бы придумать что-то сверхъестественное. Поэтому нужно просто сказать честно...

Субару: Я узнал об этом у Ехидны - в гробнице.

Сигма: Значит, у великой ведьмы.

Услышав ее имя, она напряглась. Субару на собственном опыте понял, какое влияние несет в себе имя Ехидны на всех присутствующих в храме. Розваль не любил называть ее ведьмой жадности. А Гарфиэль и Льюисы вообще сторонились самого произношения ее имени. Оно было у них под запретом. Одно упоминание о ней ворошила раны прошлого.

Субару: Сейчас я больше не могу пройти проверку, но ранее мне было позволено принять участие в испытании. Поэтому я примерно понимаю, что вы испытали. Также мне известно, что задумала Ехидна, зачем ей храм, и к чему создали таких двойников, как вы, Сигма.

Сигма: Действительно, это гораздо больше, чем если бы ты узнал это от малого Роза.

Субару: Еще я смог понять, в какой ситуации вы оказались, Сигма. С вашей стороны было бы прелестно подсказать, прав я или нет.

Сигма: Мелкий проказник.

Она ухмыльнулась в ответ на столь вежливую просьбу Субару. Затем, вздохнув, Сигма положила руку на лоб. Похоже, она пыталась решить, как ей правильно поступить.

Сигма: Если великая ведьма рассказала тебе о ситуации в храме, обо мне и Льюис Мейер, то было бы странно хранить все остальное в секрете...

Субару: Значит...

Сигма: Не торопись. Я понимаю, что ты чувствуешь, малой Су, но... не все так просто. Тебя интересует, что... Льюис увидела в испытании, да?

Субару сначала хотел согласиться, но потом он почувствовал, как стали закрадываться сомнения. Сигма не просто так использовала слово "Льюис". Он нахмурил брови.

Сигма: Правильно мыслишь. Если бы тебе интересовало то, какое я видела прошлое, я бы ответила, что не знаю. Ведь я не никогда не принимала участие в испытании. Но это именно я вернулись из гробницы.

Субару: ...Не понял.

Сигма: Все просто. Разве ты не понимаешь, малой Су? Только однажды Льюис вошла в гробницу, чтобы вернуть малого Гара. Но все-таки нас там было две. Как-то не совпадает, не находишь?

Субару: Вот оно что...

Только сейчас он понял, каким был дураком. А ведь Сигма права. Если туда вошла одна, а было две...

Субару: В гробницу вошла одна Льюис, а вышла совершенно другая.

Сигма: Верно. Если говорить правильно... та, кто вышла, была я, Сигма, А вот вошла туда Тета - и она же видела прошлое. Все, что я сделала - лишь вытащила наружу малого Гара. Так что, в отношении освобождения храма я, в принципе, нейтральна.

Пристально посмотрев на расстроенного Субару...

Сигма: Если я тебе и могу хоть что-то рассказать, то это то, что так скрывает малой Гар... его прошлое... или, точнее, лишь часть.