Дубовый лакированный гроб с вырезанным на нём солнцем, которое являлось символом веры в Балладора – верховного бога и владыки солнца, передвигался усилиями четырёх здоровых орков в чёрных костюмах. Все грузчики воздушного порта пришли проводить дядю Сэма в последний путь. Редкие капли дождя смачивали сырую землю. Шествие плавно перетекало загород в сторону кладбища. Рядом на деревьях слышалось карканье ворон. Скверные чёрные птицы облепили вековые тополи и с любопытством наблюдали за церемонией. Наконец ворота с кованным золотистым солнцем распахнулись, и впереди показались многочисленные каменные памятники с кругами на верхушках. В назначенном месте уже крутились работники. Глубокая яма копалась двумя худощавыми и неопрятно одетыми орками.

-Ты в порядке, милая? – услышала Мадлен голос матери едва очнувшись.
Девушка открыла глаза. Перед взором появилось широкое окно с розовыми шторами. На стене висела картина, натюрморт, с различными заморскими фруктами. Мадлен узнала свою комнату. Девушка чувствовала облегчение. Кто-то уже успел снять с неё этот тугой корсет, и дышать стало заметно легче. Рядом стоял ещё и отец. Он строго и неодобрительно смотрел на дочь. На его лице не было видно ни капли сожаления или сочувствия. Кустистые брови наклонились в сторону носа внутренними краями.

Элия находилась в ванной комнате гостиничного номера, где отмывала с одежды и тела кровь жертвы. Своими тонкими ручками она старательно натирала загрязненные места хозяйственным мылом и снимала с кожи и одежды это розовое месиво. Благо вся одежда была сшита из кожи, и на ней не оставалось следов влаги. Однако это муторное занятие приходилось не по вкусу эльфийке. Элия хотела побыстрей вырваться на улицу, потому что чувствовала невероятный прилив сил. Конечно, в летучую мышь она не могла превратиться. Это всё бабушкины сказки. А вот зрение, обоняние, осязание и слух были на высоте. Девушка вышла из номера и отправилась к выходу.

Веки Ондри поднялись. Гном видел расплывчатые фигуры неизвестных людей. В глазах двоилось. Зрение потихоньку приходило в порядок. Ондри периодически моргал, но фигуры не продали. Наконец силуэты слились в один, картинка наладилась, и перед гномом наклонился лысоватый человек с волосами на висках в белом халате. Лицо его было ужасно морщинистое. Кустистые брови сидели над маленькими блекло-голубыми глазами. Крючковатый нос угрюмо сутулился над губами.

Хватка ослабла, и Харлок продолжил бить чемпиона. Удар. Ещё удар. Левой, правой. Хрясь! Хрясь! Задыхаясь, Харлок хлестал Гарокса с невероятной силой. Так продолжалось, пока судьи не отволокли нового чемпиона от поверженного Гарокса… Слышались звуки ликующей толпы, и все кричали: «Харлок, Харлок! Харлок!!!» Молодой орк поднял обе руки и расхаживал под этот гул по рингу.

Звук шагов Хоука усиливался по мере приближения к контейнеру. Картина окружения поплыла перед глазами Гилберта. Мысли покинули его, страх целиком и полностью поглотил молодой дух. Дыхание усатого человека с револьвером и звонкий стук лакированных туфель эхом отдавались в ушах Сейфорда. Впервые в жизни молодой авантюрист столкнулся лицом к лицу со смертью…

По грязным булыжникам среди тумана шла Элия Мортрвель. Угольно-чёрные волосы стекали на плечи, и чёлка закрывала часть лица. Пышные ресницы обрамляли большие карие глаза, а над тёмно-синими губами сидел вздёрнутый носик. Из-под волос торчали острые ушки. Чёрный корсет подчёркивал большую грудь, а бурые кожаные сапоги выше колен спасали от грязи. Ниже корсета были одеты короткие чёрные шортики. На руках виднелись тёмные длинные перчатки.

В большом зеркале отражалась стройная фигура Мадлен. Мать Лиза зашнуровывала корсет, который впивался в тело девушки. Зелёные глаза осматривали пышные рыжие волосы, которые стекали на спину и плечи Мадлен Легель. Мама настаивала на более замысловатой причёске, но дочка любила свободу. С трудом девушка согласилась напялить этот ужасно жмущий корсет. Дышать было тяжело, с усилием давался каждый глоток воздуха. Снизу виднелось пышное лиловое платье. Круглые наплечники частично прятались под волосами.

С крыши дома было видно, как в тумане перемещаются головы прохожих. Остальные части тел была скрыта под белой дымкой. Ондри сидел у пульта управления. Лицо украшала седая борода, а на голове зияла лысина. На глазах виднелись техномагические очки. Руки ловко управляли многочисленными рычагами и кнопками.

Обычное Стимфортское утро не предвещало ничего выдающегося. Семь звонких ударов городских курантов нарушило мертвецкую тишину, слегка разрядив мрачную атмосферу. Улицы вмиг начали заполняться безликой толпой, подобно тому, как дрянная брага льётся в и без того грязную пивную кружку. Представители всех рас: людей, орков, гномов, эльфов сливались в единый поток и двигались, гонимые суровым обществом индустриального строя. Мощённые гладким булыжником дороги испускали ровные потоки пара, потея от натиска грубых кожаных сапог рабочих, и лишь изредка, удостаивались чести нести на себе лёгкую изящную обувь Стимфортской аристократии.

В зловонной луже отражался лик. Чётко выписанные скулы, выпуклый лоб, болезненно зелёный цвет кожи, выступающая челюсть, всё это словно в зеркале было в луже, пока в неё не наступил массивный сапог из крысиной кожи. Кожаная затёртая куртка и грубые брюки из мешковины дополняли мрачный облик Харлока в очередное туманное утро бедного квартала в Стимфорте.

Смерть близко. Диг чувствовал её каждой частичкой старого, дряблого тела. Нет, он не собирался умирать. Просто в последние пятьдесят лет смерть была его смыслом жизни....