Вкусняшка [1.3]

          Семь утра, будильник играет — «Вставай дурень! Ну же, гатоптыш подъём! ПОДЪЁМ КУСОК МЯСА!! АААААААААА!!!! Дзынькъ» Вкусняшка взял, дубину и жахнул со всей сонностью по часам, что аж они просто пискнули как девушка, как будто которой только что разорвали калитку во её огородике. Он встал с постели зевнул, после чего сказал — «Ах, обкончашки». Изо далека голос Клампы, — «Как тебе не стыдно, Вкусняшка!». Его глаза сразу сделались во две унылые полосы, и в мыслях - ‹Что это с Мамой Клампой, разве во этом есть что-то пошлое?›, потом он вышел из своей комнаты, перейдя во ванную, прихорашился, спустился вниз на кухню.

          Клампа со взглядом ведьмы, спросила Вкусняшку — «Ты думаешь, что во этом слове нет пошлостей!? Ты дико... ОшИбаЕшьсЯ!!!». И тут он во ужасе — ‹Она, что мои мысли читает??›, «Конечно читаю, по ауре лишь 1/2 от всего, что думается во твоей башке...». Вкусняшка просто ел молча дальше, стараясь не думать, вдруг ей что-то ещё не понравится. После завтрака они собрались во путь, лежащий ко городу Белых Дубов, который известен своими самыми лучшими целителями, знахарями и врачами.

          Уселись они во арбузные сани, которые возили скоростные чебуречные обезьянолошади чурковской породы. Водило во белой шляпе Русле Тгнотто, изхлыстал лошадину, тутже повозка тронулось со скоростью 25 там.\ час (тыщамеры равны километрам). Стальные колеса саней свистят, словно убей-соловьи, которые живут во Лихолесье. Ветер обдувал внутри саней нежным хвойным запахом, а крыша пружинилась словно по ней прыгают сверху.

          Слева окна виднелись многочисленные озера, а справа виднелись хвойные леса, которые были выше гор. Рядом с лесами стоял златый памятник, он был по образу вантуса. Но это был не вантус, это был памятник исчезнувшему цветку во этой долине лесов. Неожиданно, повозка остановилась.
Клампа — «Что случилось, сударь Русле?»
Русле Тгнотто — «Разбойники!!»
Клампа — «Вот блин, придётся использовать свою богосилу богини Пушистых»