Добавлен , опубликован
Нарадаев стоял в ступоре. Только что его охраняли, пусть и нехотя, пять солдат, а теперь они беспомощно лежали внизу. Их фонари больше не работали - тьма поглотила все. А тем временем по форпосту пограничников от незваных гостей отстреливались такие же простые ребята, столь же бессильные в своих боевых экзоскелетах, как и эти, возможно, элитные бойцы. Во мраке, должно быть, бесшумно рыскали в поисках новых жертв такие зонды, управляемые... слизью?
Нет, это точно не зеленые. Кем бы ни были эти существа, они явно первосходили в технологическом плане Трехсистемье. Сыворотка правды все еще действовала на мусорщика, и язык не хотел прятаться за зубами:
— Вы сказали, что я умудрился управлять "этой" штукой. "Скарабей" построен с частями корабля пришельцев, который я нашел у Пожирательницы?
В ответ ни Маттей, ни Шень, ни кто-либо еще не произнес ни слова. Это было очевидно.
Гиви стал припоминать дорогу к реактору. Лифт и лестница. Лестница выглядела крутой. Видать, путь будет долгим.
"Но куда идти?"
Переживший крушение подумал, что направится к кабинету Робинсена. Там должно быть безопасно, даже с разуплотненностью.
"Безопасно. Почему они против техники, а не убивают?" - вопрос был очень интересным.
— А почему они техники выводят из строя? А не убивают?
Один из бойцов ответил:
— Сплюнь.
Нарадаев услышал звук поднимающегося тела. Один из пограничников старался встать как можно тише, чтобы не привлечь внимания дисков.
Послышался удар подошв о пол.
— Какие ж вы тяжелые...
— А я говорил, чтоб ты качался.
Поднявшемуся не понравилось, что сослуживец говорит в голос среди нападения. Он шепотом пробурчал:
— Зато качки вроде тебя встать не могут.
Гиви искал обломок в темноте, окутавшей его со всех сторон. Наконец, он нащупал этот кусок. Слизь была холодной и пахла жареным. Как бы то ни было, те, кто управляли зондом, точно не были живы. Но сколько их в комплексе?
Где "Скарабей"?
— Где "Скарабей"?
Маттей Лександрович ответил:
— Спроси еще что-нибудь, полегче. Все, нету твоего корабля. Улетел.
— Вы врете. У вас интонация не та.
— Попробуй в этой штуке подняться, поворошиться - не такой будешь. Рядовой Кустур, поднимите своих сотоварищей. Меня в последнюю очередь.
— Есть!
В ставшем отчетливым после пары минут мраке послышалось шевеление. Смешно, наверное, выглядели эти вояки: как навозный жук и его шарик.
Навозный жук. Все мысли о мусоровозе.
— Вы, наверное, смешно выглядите. Как навоз и жук навозный.
— Заткнись. Старший атаман, разрешите?
— Разрешаю.
Гиви понял, к чему все идет, стал тихо отходить в сторону разветвления коридора, к лестнице и лифту.
— Старший атаман, если корабля больше нет, можно устранить его?
Уже две фигуры, если судить по звукам, были на ногах.
— От его корабля одни проблемы. Эти явились после его сдачи, жучок чтоли. Сотрем память – опять что-нибудь притянет. Когда уже новая смена доедет помогать? Разрешаю.
Но мусорщик уже дошел до разветвления. Бежать до лестницы было недалеко. Да и в тяжелых экзоскелетах пограничники не дойдут так быстро. Главным сейчас было не думать, чтобы язык не выдал. Лишь действия, лишь с пустой головой.
Но... куда бежать?
"Да какая разница, куда! Вниз!"
И тут Гиви прикрыл ладонью рот. Потому что, как он ни старался, слова слетели с его губ.
И он побежал.
Где-то сзади голос Маттея произнес:
— Снимайте!
С закрытым рукой ртом Нарадаев подумал:
"Одеть додумались, снять додумались. А я думал, они дурнее будут"
Нащупав ногой пустоту, выдавшую уходящую вниз ступень лестницы, мусорщик убрал руку от лица и схватился за ту штуковину, которая для рук. В этот момент ее название было неважно. Да когда его это волновало?
Левая рука же уже высохла от слизи. Зазубренный край осколка стал единственным достойным средством самозащиты.
Мусорщик направился вниз, во тьму.
Спускаясь по лестнице почти наугад - высоту ступени впопыхах считать голова не хотела - Гиви услышал быстрые, выверенные шаги солдат. Уж кто-кто, а они должны были знать "родимую" лестницу, как свою пятерню.
Винтовая лестница. Вот так вот просто прыгнуть не получится.
Но едва шаги достигли ее, они тотчас замедлились. Разумеется, зачем им поддерживающая спортивность лестница, если есть скоростной лифт! Они отстали от мусорщика этажа на три.
Гиви приостановился и прислушался. Шаги становились все увереннее. Так и настигнут. Жизнь, конечно, была дурацкой, но даже это было лучше смерти. Нет, так просто Нарадаев не погибнет. Он приускорился.
Что-то издавало гудящий звук.
Сверху.
Как будто оно летело, может, парило.
Мусорщик услышал свист воздуха. Что-то ударило в его импровизированное оружие, да так, что рука отлетела вдаль, унося за собой тело. Гиви отлетел на пару ступеней назад. Осколок отбросило еще дальше. Патрон автомата кинетической энергией вывихнула запястье, а может, и всю руку: запястье ныло сильнее всех сочленений. Еще несколько выстрелов раздались над предыдущим положением головы беглеца, посыпались куски стены, разлетелись осколки.
Еще одна команда пограничников шла снизу и уничтожила зонд. И, судя по всему, они тоже были без увядших экзоскелетов.
"Меж молотом и наковальней..."
Сзади раздалось:
— Не стреляй! Свои! Беглец между нами! Окружай!
"Умереть от выстрела? Или от того, что разобьешься? Второе лучше!"
С этой мыслью Нарадаев прыгнул из угла, куда он зашился, к перилам, левой рукой взялся и перемахнул вниз, к одному из выходов лифта.
В бездну.
***
В момент храбрости Гиви не соображал, что делает. Было все равно, какова высота лестницы, сколько там, под ним, этажей и пролетов; даже без задней мысли был.
Так и падал бы он в шахте лифта, не упади на... зонд.
Тот покачнулся, но мусорщик уцепился и ногами, и целой рукой за нег. Диск под тяжестью накренился, но стабилизировался и медленно начал опускаться: двигатели не могли поднимать такие тяжести.
Сыворотка ответила за Нарадаева:
— Не так крут... Против живого ты никакой!..
Зонд ничего не ответил. Ему было просто нечем.
Зато жужжание усилилось. Двигатели пытались поднять корабль пришельцев наверх, но безуспешно.
Внезапно диск нашел способ сбросить лишнего пассажира. Он накренился так, что только сцепление магнитными кошками (если материал был металлом) помогло бы удержаться. Гиви упал с метрового, или около того, зонда.
"Вот и все. Мог рухнуть, могли пристрелить, умру бестолково."
Но падение было почти мгновенным. В темноте восприятие было искажено, и без света нельзя было сказать, какую дистанцию пролетел мусорщик на инопланетном корабле. Да и какой высоты лестница он тоже не знал.
Сейчас, упав на больную левую руку. Как же больно.
По подсчетам "на вскидку" Гиви упал с этажа эдак первого. Или полутора.
"Лишь бы ток не дали, а то размажет лифтом."
Для профилактики размазывания, игнорируя боль, Нарадаев поднялся и стал искать выход. Скорее всего, это был нулевой этаж. Идя вдоль стены шахты-полукруга, мусорщик наткнулся на пустоту, на проем. На дверь.
Он не знал, куда идти дальше.
Выйдя в коридор, он попытался что-нибудь разглядеть привыкшими к темноте глазами. Но никаких воодушевляющих знаков не было заметно. Лишь тьма приобрела множество оттенков разной насыщенности, хотя вдали стены были темно-серыми.
"Стоп. Они... ярче!"
Где-то впереди был источник света. Гиви присмотрелся: блики не меняли расположения. То, что их порождало, было неподвижно. Или фонарь, или ужавшийся в угол боец с рабочим фонарем.
В голове начала созревать какая-то идея. Какая именно, Нарадаев еще не знал. Первым делом следовало разведать источник. И он пошел вперед.
Коридор оказался гораздо длиннее, чем он предполагал. В его стенах пальцы чувствовали уже четвертую закрытую дверь, а еще и провалились в пустоту в области разветвления. Но с каждым шагом свет становился все ярче. И в момент совершения очередного шага Гиви услышал шепот, доносившийся издали:
— Кто-то идет.
Гиви ответил:
— Не стреляйте! Я свой! Я - пилот "Евклида"...
Уверенная импровизированная ложь ознаменовала победу организма над сывороткой. Только чтобы они не оказались настоящими пилотами. Или охранниками посадочной площадки.
Впереди с автоматами стояли пограничники. Источником света был прожектор, направленный в потолок.
"Надеюсь, они не знают пилотов."
— Можете провести меня до корабля? Я от этих штук убегал и заплутал. Помогите, пожалуйста! Груз не должен быть утерян.
— Что за груз?
— Корабль неизвестного происхождения, "Скарабей Второй".
— Знаешь.
"Охранники корабля?.."
— Выдвигаемся. Я и Орл возьмем его под охрану. Тарка, ты вперед, Диксон в тылу.
"Надеюсь, имя спрашивать не будут."
— Так... ты, как тебя там, прожектор тянуть сможешь? У нас руки заняты.
"Отвечать имя или нет?"
— Я вывихнул левую руку.
— Так он же легкий. Ты ж не дрыщ последний? Тут семь килограммов.
— А, семь? Я подниму и донесу легко.
— Пошли.
И пятеро потерявшихся в темноте пошли в неизвестном для мусорщика напралении, освещая путь, пока фонарь не вырубит импульс очередного корабля.
***
Они прошли метров двести. Ни одного зонда еще не было встречено. Командир отряда спросил, как всегда, шепотом:
— Не устал?
— Мы ж почти ничего прошли.
— Это радует.
Один из рядовых спросил у другого:
— Как думаете, когда реактор перезапустят?
— С такими критическими отключениями хорошо, что он не перегрелся. Может, ну его, к кораблю, надо снимать предохранители!
План Нарадаева мог быть разрушен этим весомым аргументом. Но ложь все исправила:
— Я был со старшим атаманом и отрядом Шеня, они пошли его включать.
— А чего ты не с ними?
— Я с ними не был. Ну, я только пересекся. Старший атаман приказал направляться в его кабинет и там ждать. Я у него уже был, знаю дорогу. И тут – эта махина жужжит сверху, ну я от нее и упал вниз.
— Повезло, что только рукой отделался. Везучий.
"И кривоговорящий. Как они не догадались, что я не пилот?"
Другая, параноидальная мысль пришла в голову:
"Догадались и ведут не к "Евклиду", а к допросу?"
В свете прожектора Гиви усомнился в своей изобретательности: комбинезон, конечно, был новоприобретенным, ему и месяца нет, но он не выглядит высокотехнологичным чудом центральных миров.
Еще одна лестница. Они начали подъем. Кстати, а где эта погоня? Куда запропастились Робинсен и ко? Выбрали не тот путь, пошли по этажам вверх и на тот, где кабинет?
Если бы Нарадаев не был окружен со всех сторон бойцами, ему пришлось бы переложить прожектор в больную руку, чтобы здоровой взяться за поручень. К счастью, все шло неплохо, и напрягать вывихнутую не надо.
Левая рука без устали ныла. Возможно, там не только вывих, но и растяжение.
Они все поднимались. Вот уже первая дверь.
— Аа, сэр? Разрешите вопрос? – спросил мусорщик, пытаясь речью выдать себя за тренированного пилота.
— Разрешаю.
— Сколько нам еще идти?
— Это – этаж Минус Три. Еще два.
Возглавлявший, Тарка, насколько помнил Нарадаев, остановился. Шепотом он доложил:
— Сержант, там звук... моторов. Зонд.
— Оружие к бою! По команде "огонь!" огонь.
Они прошли еще три шага. Диск заметил их.
На удивление Нарадаева, да и не только его, тот начал говорить сухим голосом:
— Виа эсфлитофкспэншн. Викэмфромэс. Дэхат офъюмн рэйс. Фромплэйсв...
Его монотонную речь перебил приказ:
— Огонь!
А уже приказ был перебит очередью из автомата Тарка. Или Тарки?
Зонд разлетелся вдребезги, но даже масса наитяжелейшего, нижнего осколка не смогла пробить ступени лестницы, не вызвала обрушения. А веса там, по разумению Нарадаева, было килограммов пятьдесят.
Все пригнулись, но Тарке что-то все же перепало из "осколков мести":
— Арх... твою дивизию... мое плечо...
Гиви осветил Тарку. Броньбинезон был пробит в самом уязвимом месте — попало в... подмышку. Надо же, как ему не повезло. Он спросил:
— Тарка, вы сможете добраться?
— Да, как тебя там зовут. Смогу. Как, кстати, тебя зовут?
И тут Нарадаев понял, что попал. Зря рот открыл. Лучше б сыворотка и дальше действовала – молчал бы.
— Гивиан Сулейманович Нарадаев.
— Пойдемте, Гивиан, нечего тут сопли жевать... – сказал пострадавший.
По лицу Тарки было сложно понять эмоции. Оно не выражало ровным счетом ни одной.
Орл обратился к Гиви:
— Ты не переживай за него. Хавсер такой суровый, что даже смеется с каменным лицом.
— Орл, ты идиот. Если б тебя после того налета оставили с нерабочей мышцей, ты б загнулся без смазливой морды... – сказал тыловой, Диксон.
— Прекратили детский сад! – шепотом прикрикнул командир. Тарка, Диксон – меняйтесь.
Теперь Хавсер шел в тылу.
Закрытая дверь на этаж Минус Два. Осталось пройти всего ничего.
И вот они поднимаются. Ступеньки остаются где-то позади. Голодный живот урчит. Рука ноет. Диксон просит Орла дать патронов, у него мало.
Хавсер жалуется на осколок:
— В слизи какой-то. Чтоб только не заражение крови...
Внезапно собачий слух Тарки заставляет того остановиться.
— Что-то было. Диксон?
Фронтовой прислушался.
— Не у меня.
— Я тоже перестал слышать.
Нарадаев добавил:
— Мой желудок.
— Нет, Гивиан. Что-то сзади. Подкрадывалось. Прожектор!
Нарадаев обернулся, словно маяк, осветив по очереди всех, кроме Орла, что был слева. Луч теперь пронзал тьму сзади.
— Никого.
Послышались шаги. Раздался чей-то голос:
— Свои!
Наконец, свет показал произносившего. Боец тоже был в броньбинезоне.
— Фарелл, твою мать! Какого ты орешь!?
— Рад тебя видеть, Петь. И хватит о моей маме. Там Робинсену срикошетило от зонда, шок. Я за лекарствами.
— Куда срикошетило?
— В глаз. Месиво.
— Черт, хреново. А мы тут пилота до "Евклида" ведем?
— Короче, нам бы побыстрее, а то и зайтись может. Потом расскажу, как беглеца ловили.
"НУ КТО ТЕБЯ ЗА ЯЗЫК ТЯНЕТ!? ТЕБЕ Ж ПОБЫСТРЕЕ!!!"
Команда перешла на ускоренный шаг.
— Что за он?
— Не знаю. Мы шли к реактору и тут Робинсен как заорет типа "Мочи, он тут! Окружай!", да сверху с шахты зонд налетел, и этот прыгнул в шахту. По ходу, разбился. Там еще один подлетел потом.
— Как звали-то?
"А ТЕБЯ КТО ЗА ЯЗЫК ТЯНЕТ!?"
Гиви осознал свое бессилие в этой ситуации. Чего он имя не придумал сказать другое? Почему хорошие мысли приходят не вовремя, а потом?
— Ги Винородаев.
"ПОЛНАЯ ЖО..."
Но мысль не успела родиться целиком.
— Из твоих кто к реактору пошел?
— Послал Марлея, Мато и Сухарина. Не дубы, в тот раз же смогли врубить.
"ПРОНЕСЛО..."
Вот и дверь. Заветная, на этаж Минус Один. Где-то здесь есть диспетчерская. Дверь полузаперта.
Петр скомандовал:
— Орл, Диксон – двигаете левую створку; я, Фарелл – правую. Ты, Гивиан, свети. Тарка, слушай.
Пограничники взялись за застывшие автоматические двери.
— Раз, два, на себя! – скомандовал Фарелл.
Но "командирская" осталась недвижима. Левая же была отодвинута достаточно.
— Ладно, черт с ней. Пошли. Беги за лекарствами, Чидлук. Тарка, пойдешь с ним. А мы этого проводим. А, зонды еще и говорить умеют.
Последний отрезок пути.
***
"Не повстречать бы настоящего пилота."
Они продолжали идти. Вот уж минули разуплотненную дверь, но не встретили ни одного зонда.
Диксон продолжал идти, озираясь по сторонам.
— Ничего не замечаешь?
— Нет. – ответил Петр.
— Вот в этом и все дело. Раньше мы приглядывались, что-то замечали. Теперь - ни звука.
— Что-то тут не ладно здесь...
Включился свет. Отряд Фарелла снял защиту с реактора. Больше прожектор не понадобится. Впереди не было ничего, что могло бы предвещать опасность. Лишь в метрах двадцати лежал обесточенный экзоскелет. Из него донеслось:
— Дождался!
Петр приказал:
— Орл, помоги ему встать. Мы до диспетчерской.
"Все, спалюсь"
Но сначала они пошли к тому невезучему.
— Как лежалось, Абдулла? – спросил Орл.
— Неплохо. С чувством бесполезности.
"Они действительно беспомощны без света. В отличие от пришельцев"
Где-то впереди раздались выстрелы. В коридор через дверь влетел сбитый диск. Он разбился о пол, и бледно-зеленая слизь разлилась по нему. Запах от этой дряни был еле ощутимым, но отдавало гидропоникой.
— Хорошо, что в диспу не пошли. Одной головой точно меньше стало бы.
Орл был просто пророком очевидности. Он помог Абдулле выбраться из мертвого экзоскелета, и вместе они направились к последней точке пути.
Они прошли вперед и заметили человека с импровизированным ломом. Безусловно, он был таким же солдатом, как и сопровождающие: его выдавала короткая стрижка.
"Против лома нет приема"
Рифма сама собой пришла в голову.
"Время облома..."
— Я за спину, или что там, диску зашел, хотел вниз сбросить. Так он заметил и пульсанул, – начал свой рассказ еще недавно беспомощный солдат.
— Ну и зачем? – с тупым непониманием и презрением к глупости сослуживца спросил Диксон.
— А как еще? Мы их сбивает – от них ничего не остается. Так хоть узнаем, что да как.
— Узнаем скоро. Мы с прошлого раза один спасли. "Евклидовцам" отдали на анализ. А, тебя еще не было. Ты ж тут два дня. Кстати, Гивиан, у вас никаких еще грузов? Не знаешь, что как?
— Нам, пилотам, не говорят такого, – ответил мусорщик. И, чтобы прибавить уверенности, хотя бы в себе, что он действительно управляет кораблем, добавил: – Не могу знать. Как думаете, что со старшим атаманом?
— Он и не из такого выбирался.
— Дальше не продолжай... – сказал Диксон.
Вот они прошли несколько поворотов вдоль серых стен. Теперь отряд сопровождения остановился у невзрачной двери. Единственным ее отличием от остальных был знак треугольника.
— Заходим, – скомандовал Петр. Хотя это было бессмысленно командовать: все и так понимали.
"Диспетчерская? Или допросная?"
Внутри оказалось огромное помещение, заполненное аппаратурой. За громадной прозрачной стеной, окружавшей центр зала, располагался самый необычный из кораблей, какие только виделись Нарадаеву. Пройдя немного, он обнаружил, что судно было замечено лишь наполовину: нижняя его часть была незаметна, ибо располагалась этажом ниже.
Огромная полусфера с надстройками и четырьмя модулями-амортизаторами.
— Заходи! – скомандовал Петр.
Глаза Гиви забегали. Где дверь!? Где хотя бы вход!?
"Все, я спалюсь"
Следующая мысль была реакцией холодного разума, неоднократно спасавшего мусорщика из опасности:
"Это не твой астероид. Тут все на порядок выше. Лифт вниз?"
Нарадаев пригляделся. Платформа, отличавшаяся от пола обозначениями красных треугольников, находилась у прозрачной стены, рассчитанной на самые чудовищные из возможных при старте и посадке условия.
Сопроводители не обратили внимания на то, что Нарадаев замешкался. Видимо, и пары секунд не прошло.
И вот он пошел.
"Или я прав, или это облом обломов"
Петр подошел к прозрачной сенсорной панели, занимавшей совсем небольшое пространство. Пусть она и была устаревшей, зато являлась более надежой при внеплановых отключениях, чем голосенсорка.
Гиви оказался прав: это лифт. Двуэтажная лифт-платформа.
И вот он внизу. Вот манипуляциями командира (а может, это была работа систем корабля?) первая гермодверь отрылась перед безумным лжецом. За ней – вторая.
Из динамиков сверху донесся призыв Петра:
— Как прилетишь – попросишь своих нам что-нибудь от этих скрутить.
Что-то было странным в "Евклиде". Внутренняя подъемная платформа понесла его вверх, к кабине. Находясь там, он посмотрел данне и бегло изучил устройство судна: собственно, кабина пилота, огромный грузовой отсек, что снизу содержит в неволе его мусоровоз, мини-реактор, двигатель прямо под грузовым, полегенераторы на неубираемых амортизаторах.
О разгоне новых звездолетов через магнитное поле Гиви слышал у Моргло, когда заходил в гости. Очевидно, генераторы поля были второй фазой запуска. Сначала - маломощный основной двигатель, чтобы подняться и набрать небольшую высоту, а потом – "техношаманство" с "шайтан-приборами".
Вокруг лже-пилота появился циклоэкран. Теперь он видел все, что фиксировали камеры. И вот потолок расступился: то, что снаружи было платформой, разошлось, и мрачное небо окраинного мира показало свою черноту. Запуск.
"Евклид" взмыл вверх метров на сто над дном каньона. Фаза два. Нарадаев стал искать символ активации поля.
"Где ты?"
На панели управления все должно быть лаконично. Вот запуск, значит, следующая - генераторы. Высветилось окно заряженности: 93%.
"Хватит"
Тем не менее, системы были настойчивы:
"Вы точно желаете продолжить полет? Вы можете не достигнуть конечной точки"
Гиви нажал "Продолжить". Внезапно точки звезд пропали, и небо, до того полное их, стало чернее, чем даже мусорщик мог представить.
"КУДА Я ЛЕЧУ!?"
Лихорадочно искали глаза что-нибудь, что дало бы ответ. Наконец, он заметил сбоку белую точку. Она двигалась вверх по синей линии, а пройденный отрезок был красным.
Путь в один конец. Противоугонная система.
"КАК РАНЬШЕ НЕ ПОДУМАЛ!?"
Здравомыслие, как всегда, выдало простое решение:
"Все равно чуть-чуть не долетишь. Там на "Скарабея" - и домой. Хотя не факт, что конец рядом с Астероидством"
***
Прошло шесть минут пути. Нарадаев от скуки пересматривал записи с камер. Кое-что заставило его покрыться холодным потом.
В самый момент отрыва в диспетчерскую вбежал человек, на голове котороо красовался шлем, каких у пограничников не было. Настоящий пилот прибежал слишком поздно. По Нарадаеву, видимо, не открыли огонь из-за дороговизны корабля и малой высоты.
Его будут искать.
По крайней мере, одно дело сделано. Будут знать, как у честного мусорособирателя святое отбирать.
После мысли о выполненном долге желудок забурчал, отдаваясь болью голода.
"Остановлюсь, в мусоровоз залезу, там вроде еда была"
Живот одобрительно побурчал, но что-то в его звучании было не так.
Не было чувства внутренних колебаний.
Следующий такой звук раздался, как Нарадаеву показалось, за спиной.
Он, стараясь не поворачивать головы, покосился назад.
Взгляд уловил что-то. Что-то неестественное.
Он медленно обернул голову, сделал это синхронно с новым бурчанием.
Позади находилось самое жуткое существо из всех, какие могли прийти ему в голову.
И это существо было рядом.
Читать еще
`
ОЖИДАНИЕ РЕКЛАМЫ...