Волки.Стаи

Зима в Великий Лес пришла неожиданно, кажется, совсем недавно облетели листья, а теперь деревья и кусты укутаны в белоснежный мех. Снег. Он повсюду, такое чувство, что все сделано из снега. Единственное достоинство зимы заключается в том, что двуногие сидят в своем замке и еще не скоро появятся, что бы снова попытаться взять под свою власть Лес. Если подумать, то бессмысленная задумка.
Для Акеллы это была тринадцатая зима. Значительный срок, для вожака стаи. Большой стаи, сильной и почитаемой. Стаи наемников. Та самая, которая три года назад смогла остановить вторжение чужих. Разумеется не одни. И стая Смотрящих, и Коготь Серых, и Дети Луны и даже Дарующие Смерть, практически все великие стаи Леса сплотились, что бы заступиться за свой дом. За своих родных, за свою свободу, за свою жизнь. Много, очень много волков в ту ночь отправились к Фенриру. Но чужие остановлены, Правая Река вновь стала границей между цивилизованными волками и варварами. Стая Смотрящих, чья территория была бы первой захваченной чужими, посвятила наемникам семь охот!
Прошли те времена. Чужие пока не пытаются выбраться из своей территории, но мир в Великом Лесу не воцарился. Смотрящие и Коготь Серого, готовы вцепиться друг другу в глотки. Возможно, весной, после Собрания, это и случиться. Территорию Клыка – одной из немногих стай, не сражавшейся с чужими — готовы разорвать на части три сына старого вожака, который вряд ли переживет эту зиму. От старости, или помогут ему в этом сыновья, для Акеллы не имело значения. Главное что он, и его волки, в гражданскую войну влезать не будут. Два гиганта, две величайшие стаи – Дети Луны и Дарующие Смерть, уже совсем скоро, максимум через десять лун, начнут противостояние. Вот в эту войну, наемникам нужно вмешаться, стать на правильную сторону, что бы потом быть в выигрыше.
Дарующие уже назвали цену и, если честно сказать, Акеллу она устраивала, но дождаться представителя Детей необходимо. Хотя бы для приличия. Но и это не главное.
Темные Волки. Непонятно откуда взявшиеся, непонятно чего желающие. Их часто замечали на своих границах почти все стаи. Говорят Коготь смог уничтожить две группы, а Дети три. Но дошли слухи, что Темные Волки смогли захватить небольшую часть Леса около Пещеры. Акелла в это не верил. Вряд ли Старейшина позволил бы неизвестно кому стать своим соседом. Лично вождь наемников всего лишь раз встречался с Темными, и единственное что может сказать, это «бесхвостые – плохие борцы». Неизвестно почему, но у всех Темных оторваны хвосты и нет левого уха. Может быть, эта стая из другого леса, откуда их выгнали более сильные враги.
Тяжело понять представляют они опасность, или не стоит обращать внимание. На всякий случай, просто, что бы обезопасить свою жизнь и жизнь стаи, следовало бы отправить несколько теней в зоны, где часто находиться бесхвостые, но теперь поздно. Теперь все силы нужны здесь, в западной части Леса, где вот-вот начнётся война. Нельзя распылять силы, следует быть готовым, что сторона, которую наемники не подержат, нападет сначала на них, а затем уже на своего противника.
Плавно мысли перешли в военное русло. Сколько групп следует отправить, как правильно согласовать план с союзником. Смогут ли наемники сдержать врага, пока союзник мобилизует все свои силы. А может все эти мысли зря? Может все-таки войны не будет? Может, смогут решить все мирным путем, не начиная окрашивать снег в алый цвет? Хотя, зная характер вожаков, зная давние враждебные взаимоотношения стай, следует задаться другим вопросом. Как эти две стаи вообще смогли объединиться, как не поубивали друг друга там, на берегу Правой Реки?
— Акелла, прибыли три гонца.
Впервые за свою жизнь, вождь почувствовал испуг. Впервые к нему смогли подойти неожиданно, и если бы это был враг, то неизвестно что могло произойти.
— Оскар, — Акелла надеялся, что голос не выражал недостойное вожака чувство. — Я ведь просил не использовать Дары, когда подходишь ко мне.
— Прости.
— Три? Почему три гонца? — Акелла спрыгнул с камня и повернулся к серому волку. — От кого?
Оскар ползком, с прижатыми ушами и приглаженной шерстью приблизился к вожаку. Это был обычный серый волк, но в отличие от Акеллы, окраска ярко-охристая, словно он когда-то жил в высокогорьях. Горы находятся далеко на востоке, на территории Старейшины. Считалось, что в одиночку волку, хоть каким бы он был умелым братом ветра, пройти такой путь невозможно. Но Акелла помнил, как Оскар появился в его стаи – израненный, голодный маленький волчонок, никого не боясь, подошел к только что убитому стаей оленю и начал жадно его поедать. Охотники даже растерялись от такой наглости, а Акелле понравилось, как уверено, держался переярка…
— Гонец от Детей, от Смотрителей и от Старейшины. Два первых на данный момент общаются со своими дипломатами.
— Спасибо, Оскар. Я первым приму языка Вожака вожаков, потом гонец Смотрителей, а затем уже послушаем Детей.
Оскар, без лишних слов, торопливо побежал назад. Он понимал, что Акелла неспроста решил выслушать гонцом именно в таком порядке. Тем более, за семь лет, что он провел в стаи наемников, гонец от Старейшины приходил всего два раза. После первого раза Акелла неделю сидел на своем любимом камне на поляне Старой Травы и выл, после второго раза, вожак, взяв с собой троих воинов, отсутствовал целый месяц. Вернулся только он, сильно ослабший и немногословный.
Именно после это случая, произошедшего за два года до битвы на Правой руки, Акелла изменился. Из нетерпеливого и шального, любящего хорошего сражение и красивых волчиц, весельчака и души компании, он превратился в благоразумного, спокойного, возможно даже замкнутого волка. Внимательно взвешивая все «за» и «против», он принимал только то, в чем был уверен на все сто. И ни разу не ошибся! Даже, как многим казавшаяся, самоубийственная атака на клан Охотников, принесла наемникам настоящую известность. До этого момента остальные кланы смотрели на них, как на незначительную силу, способную только выполнять приказы тех, кто принесет больше еды. После уничтожение Охотников и захвата их территорий, наемники стали третьей силой в западной и центральной части Леса. По могущественности они обогнали Коготь Серых, и стали вровень таким гигантам как Дарующие Смерть и Дети Луны.
И этот взгляд. Глаза Акеллы как будто смотрят сквозь собеседника. Если встретиться с ним, то больше не забыть…
Акелла мысленно усмехнулся. Ведь никто не знает, что те трое волков, являющихся самыми сильными воинами клана, погибли от его клыков и когтей. Спустя полчаса, как они вышли за территорию клана. Ему это не нравилось, ему было больно смотреть на их мучение, они даже не пытались дать ему отпор. В их глазах — непонимание, и верность...

продолжение истории начавшиеся в "Вольный. Дети Луны"

пора узнать кто этот, таинственный Старейшина

— Дорогие друзья, — волк, стоящий на поваленном прошлогодней бурей дубе, имел светлый, почти белый окрас, — сегодня ровно триста лет, как в восточной части Великого Леса образовалась самая могущественная стая – Дети Луны. Наша стая!
Радостный рев семидесяти волков, казалось, был слышен во всем лесе. Кроме матерых волков с густым и низким голосом, здесь были слышны более высокие ноты самок, а также взлаивание, и поскуливание молодняка. Все эти волки были тундровыми, чем и гордились.
— У нашей стаи длинная и интересная история. Конечно, были поражения, но слава Фенриру, их было намного меньше чем побед. Наша стая – самая чистая, здесь нет такого, что бы хоккайдо спаривалась с красным или чего хуже серым. Мы не позволяем чужим волкам близко подходить к нашим волчицам. Наша стая – спасла Лес от двуногих, когда другие бежали от острых палок, которые разрезали волков на части, мы дали им бой. И победили! А теперь я узнаю, что эти грязные щенки из Дарующих посмели охотиться на наших угодьях. Они поедали наших лосей, ловили наших зайцев! Некоторые из них даже посмели метить нашу территорию!
Голос становился все громче и громче, вселяя в сердца слушателей чувства превосходства над другими. Хоть некоторые и понимали, что лютая зима, не самое подходящее время для войны, но другие, которых было больше, готовы были пойти за своим вожаком.
— Признаюсь! Мне пришлось просить помощь у наемником. Но не потому, что я боюсь численного перевеса у врага, нет. Один наш волк стоит троих их, и вскоре я вам это докажу. Я считаю, что Акеллу с его выротками, следует иметь на своей стороне, потому что, по-другому Старейшина не разрешит войну. Не думаете, что я уважаю мнение этого старика. Просто это давний обычай, который я соблюдаю, и буду заставлять соблюдать каждого. Ни для кого не секрет, что между Старейшиной и Акеллой дружеские связи. Не знаю, что они там делали вместе, хотя то, что ни у одного, ни у другого нет спутницы жизни, подталкивает на некоторые размышления, но если вожак наемников войдет в войну, то старику некуда будет деваться.
— Так зачем нам наемники? Акелла мог бы сражаться против нас! — обычно прерывать вожака было запрещено, но в этот день наказание не последовало.
— Хороший вопрос, мой друг! Смотрите сами. Нам не нужна затяжная война. Это заберет много ресурсов. Да и лень мне целую зиму бегать и гонять Дарующих по всему лесу, словно зайцев. Война на два фронта, погубит эту стаю за несколько недель, максимум месяц. Зима будет очень холодной, что нам на руку. Зато после победы, вы сможете делать что хотите. Захотите, нападем и на наемников, а может, пойдем и дальше на восток. Но сейчас наша главная цель — это Дарующие Смерть. Наши тени уже на их территории и вскоре мы узнаем дисклокацию основных сил противника. Как только от наемников вернётся наш гонец, мы начнем войну. А пока, как я и обещал, вы увидите, как трое волков из стаи, позорящей наш Лес, падут от нашего воина.
Все внимание собравшихся было направлено на идущих в конвои волков. Два серых, и третий, идущий между ними, был черной окраски. Держались они уверенно, хотя понимали, что вряд ли переживут сегодняшний вечер.
— Шрам! — вожак Детей Луны, посмотрел на одного из своей свиты, — Лунные Дары не используй, пусть хоть на десять секунд поживут больше. И смотри сильно не увлекайся, быстренько убей, и пойдем на охоту. Я голодный.
Огромный волк, спрыгнул с дерева, приземлился на одно из собратьев, раздавив его. Толпа расступилась, создав между им и троицей свободное пространство.
— Буд-те осторожны, — прошептал черный волк, внимательно посмотрев на противника, — у тундровых массивные зубы. Если он захочет, то сможет перекусить вас пополам.
— Это тот самый… — один из серых волков, испуганно шагнул назад, — вот и шрам на всю морду.
Дети Луны считали, что именно их представитель убил предводителя чужих. Многие видели, как Сирий, продирался сквозь толпу к волку, с размером быка. В бою Сирий получил шрам от носа до правого глаза, из-за которого и был награжден вторым именем.
— Не бойтесь. Шрам даже не смог дойти до вожака чужих. Я лично видел как Акелла, и Оскар повалили огромного волка и перегрызли его глотку. Шрам всего лишь приписал себе чужие заслуги. — черный волк, злорадно посмотрел на вожака Детей, — есть предложение, выслушаешь?
— Ну давай, только быстрее.
— Когда мы победим, ты отпустишь нас.
— Хахаха, смешная шутка. Хорошо.
— Громобой, какой план? — второй серый волк, посмотрел на предводителя, — как всегда, или что-нибудь новое?
— Я сам, вы готовьтесь бежать. Не думаю, что Вольный спокойно отпустит нас.
Громобой усмехнулся. Его отряд, являлся одним из сильнейших в стаи Дарующих Смерть. Даже Акелла как-то произнес, что без его отряда битва у Правой Реки могла завершиться полным разгромом. Кроме того что они пятеро, он и его отряд, а также Акелла и Оскар, смогли задержать врага, пока остальные подходили, так еще именно он сумел вселить в сердца волков надежду, когда казалось, что конец близок. Когда толпа чужих, словно безумные, бежали на них, сбивая деревья и оставляя глубокие следы в земле, Громобой помчался на врага, не думая, что выживет. Но это в прошлом. Теперь следовало бы, разобраться со Шрамом и вернуться в стаю. Узнать на чью сторону станут наемники, и решать как победить грозного врага. Он был согласен с Вольным, сражаться на два фронта Дарующие не смогут. Проста на проста, не хватит воинов. Но за месяц их не уничтожить, тут враг был не прав…
— Сирий. — Громобой начал медленно подходить к противнику. — Помнишь меня? Говорят ты шустрый. Особенно, когда за тобой бежит чужой-щенок.
— Громобой! Я думаю, что эта за зловоние, а оказывается это твой запах. Как там, еще не надоело вынюхивать под хвостом у Акеллы?
По толпе прошлись радостные возгласы.
— Как ты смеешь!
В ярости черной волк попытался пригнуть на противника, но тот успел отбить его лапой. В следующую секунду Шрам сам прыгнул, но Громобой увернулся. Соперники начали медленно ходить по кругу, ожидая выпада. Оскаленные зубы, стоящие торчком уши развернутые вперед и задраный хвост и его кончик немного изогнут. И Шрам и Громобой были уверенны, в своей победе. Но победитель в этой схватке мог быть только один.
Вольный внимательно следил за происходящим, размышляя, что делать с Громобоем и его спутниками, в случаи их победы. В чем вожак Детей не был уверен. Но если им повезет, то уйти они не должны…

Книгв высунул голову из кустарника. Цели пока не было. Затем повернул голову к своим, увидел решимость в их глазах. Воины были спокойны – они с самого начала знали, на что идут. Генерал приказал отряду элитных стрелков задержать армию горцев, пробирающуюся к сердцу княжества. Книгв родился недалеко от этих мест и его назначили проводником. Теперь он лежал в кустах, внимательно смотря вниз, на Волчью Ложбину. Отряд напал на след варваров пару дней назад. Горцев было много, и стрелки решили устроить генеральное сражение здесь, на выгодной позиции. За двухдневный марш-бросок они добрались до холма, закрепили свои позиции и даже успели чуть отдохнуть. Было раннее утро. Они облюбовали высокий холм, хорошо закрытый густыми кронами деревьев. Внизу перед ним раскинулась поросшая кустарником лощина, откуда должны были появиться враги.
Их было много. Но воины не боялись – они знали, что их луки не подведут. Послышался треск, шорох. Книгв внимательно следил за несколькими десятками фигурок, свободно выходящих из-за деревьев. Варвары не прятались. Они шли быстро, молча, печатая шаг. Некоторые несли грозные, но грубые знамена, изображавшие человеческие головы на кровавом фоне. Бычьи шеи горцев, вдавленные в туловища, ворочались по сторонам. Маленькие, глубоко посаженные глаза цепко осматривали окрестности, ища людей. Отряд горцев шел неспешно, без всякого построения.
Книгв, все еще лежа, выбросил вверх руку и развернул кисть, большим пальцем указывая на надвигающихся варваров. Он был спокоен, хоть и понимал, что находится ближе всех к врагам. Командир отряда Геланд, находившийся метрах в тридцати позади, понял безмолвный сигнал. Книгв услышал слабый шум – кто-то сзади потянул стрелу из колчана. Враг все выходил и выходил из леса – их было уже больше двух сотен. Проводник одной рукой беззвучно достал лук из-за спины, второй вытащив несколько стрел. Заскрипела натянувшаяся тетива.
Геланд натянул тетиву, прицелился... Его глаза внимательно и спокойно искали незащищенную доспехом плоть. Командир знал, что бить нужно в шею или голову - горцы почему-то не носили шлемов, а их волхвы не могут поддерживать магическую защиту головы. Уже стали хорошо различимы массивные грубые доспехи, свирепые выражения оскаленных морд. Геланд усмехнулся – у гадов не было стрелкового оружия. Он видел Книгва, лежавшего в кустах. Тот, как и капитан, ждал - варвары еще не подошли на расстояние выстрела. Геланд напрягся, ожидая боя. Наконец, прозвучал звук горна, глубоко разнесшийся над полем будущей битвы. Горцы всполошились, выхватили чудовищного вида топоры и страшными, гортанными голосами заорали. До этого казавшиеся неспешными, они очень быстро построились клином; из-за леса выкатывались все новые и новые полчища. Их была уже больше тысячи. Могучие тела быстро понеслись на холм, готовясь штурмовать его.
Воздух загудел от многих сотен стрел - стрелки выпускали стрелы тучами, зная, что не промахнутся по двум причинам. Они были лучшими стрелками в восточной части материка, а из-за количества врага все стрелы попадали в цель. За мгновение несколько сотен упали, хватаясь за горло, где глубоко торчали оперения стрел. Первая лавина горцев опрокинулась, они захлебнулись кровью, не успев добежать до людей. Однако все новые и новые варвары лезли на холм. Они быстро поняли, где противник и теперь, рассыпавшись, набегали со всех сторон.
Солнце стояло в зените. Снова воздух наполнился градом смертоносных, жалящих стрел – и очередная партия убитых горцев щедро орошая траву кровью, покатилась вниз по склону, сбивая с ног поднимающихся. Геланд успокоился. Враг умирал сотнями, не успевая добежать до них. Книгв, не останавливаясь, выпускал стрелу за стрелой. Он боялся: все новые и новые горца выходили из леса, быстро пересекая лощину. Их уже набралось тысяч пять, не считая тысячи убитых. Откуда их здесь столько? Проводник подал условный сигнал своим, но те уже сами увидели опасность. Глаза многих стрелков расширились, но их воля была непоколебима. Варваров было намного больше их, но стрелки были настоящими ветеранами и они не дрогнули. К тому же, не зря ведь тащили они с собой обозы дополнительного снаряжения – кольчуг, мечей, луков. И, в особенности, стрел. Они стреляли и стреляли и все новые и новые убитые падали. Стрелкам не требовалось больше одной стрелы на жертву. Тела вторым слоем покрыли землю перед холмом, усложняя продвижение остальных. Другие варвары с ревом снова и снова бросались на ненавистный холм, ставший местом гибели их сородичей. Не дрогнули руки стрелков, они, стоя на коленях и прищурившись, метко посылали стрелу за стрелой.
Неожиданно глотки тысяч варваров разразились победным ревом. Из-за леса вместе с новыми полчищами показались несколько больших палаток, поставленных на носилки; несколько рабов бережно несли их над головами. Геланд почувствовал, как в его горле застрял липкий комок, «Вожди?». Он стал стрелять туда, по несшим носилки, но было слишком далеко и стрелы не долетали. Остальные тоже увидели новую опасность и приготовились стрелять по палаткам, когда они приблизятся. Закончились стрелы в четырех обозах из десяти; а воины княжества все стреляли не переставая. Больше всего горцев доставалось стоящим в первых рядах. Когда кто-то уставал, он уходил назад, за спины своих, а на его место вставал другой. Снаряжение также передавали друг другу по цепочке. Палатки медленно ползли вперед, мимо бегущих вперед на собственную смерть воинов и мимо уже убитых. Наконец, палатки остановились и множество горцев, словно по команде, своими телами заслонили палатки. Они стали легкой добычей хищных стрел, тут же их уничтоживших. Но на место убитых встали другие; наверное, они должны были любой ценой сохранить кого-то или что-то, находившееся в палатке. Книгв, обладавший орлиным зрением, пытался высмотреть, что там творится.
Из каждой палатки выбрались необычно одетые горцы. Все они, как один, были согнутыми и, видимо, старыми. Их руки сжимали массивные деревянные посохи.
У них не было брони, они были одеты в шкуры всевозможных зверей. На голове красовался убор их птичьих перьев, лицо и, наверное, тело были полностью раскрашены непонятными и зловещими символами. «Горные волхвы!» - Книгва прошиб холодный пот, когда он понял, кто это. Они были страшные, древние вожди, в совершенстве умеющие управлять стихиями. Вновь зазвенел воздух, наполненный стрелами и горцы, охранявшие палатки, упали. И вновь их на место встали другие. Вожди прочертили посохами на земле большие круги. Потом в центре каждого круга появилась звезда. В вершину каждого из шести лучей волхвы положили по какому-то предмету. Потом они встали в центр и, воздев лапы к нему, начали что-то хрипло распевать на своем гортанном наречии. Звучало очень жутко.
Воздух вокруг них заколыхался…
Между тем, льющийся поток, теперь уже, несомненно, армии, варваров не прекращался. Они все бежали и бежали вперед, перелезая через горы убитых соплеменников, карабкались вверх на холм. И умирали. Но и силы стрелков таяли. Кончались и стрелы. Но пока еще ни один из них не погиб. Книгв понял, что все прибывающие и прибывающие армии – это действие волхований. Они, наверное, каким-то образом перемещали своих воинов сюда. И еще Книгв понял, что волхвов нужно уничтожить любой ценой.
Стрелки были окружены. И им было не выбраться – все-таки врага было слишком много, во много раз больше. Но они стреляли не переставая, убивая и убивая. Число убитых горцев приблизилось к пяти тысячам, но все новые и новые прибывали неизвестно откуда. Каждый из стрелков знал, на что идет. Люди крепко стиснули зубы и плотнее обхватили луки. Они взяли по три колчана, каждый из которых туго набили стрелами. Они были готовы стоять до конца. Глаза их полыхнули яростью, люди собирались дорого продать свои жизни. Воины поняли, кто среди варваров - самый опасный противник. И половина стрелков, не сговариваясь, выхватили острые одноручные мечи, а в другую руку взяв небольшие круглые щиты, до этого заброшенные за спину. Каждый посмотрел друг другу в глаза, каждый мысленно пожал друг другу руку.
Воины пошли в атаку. Те, что с луками, выпустили тучу стрел в горцев. И вперед, вниз с холма ринулись меченосцы, которые намного слабее варваров, но главным оружием людей теперь была ярость. Широкими ударами они вспарывали глотки ненавистному врагу, рубили его в спину, атаковали вдвоем и втроем, уворачиваясь от падающих тяжелых топоров. За ними бежали лучники, по мере сил расчищая дорогу меткими выстрелами. В рядах горцев образовалась страшная просека. Меченосцы бежали вперед, видя только одну цель.

Волхвы стояли, не двигаясь, закрыв глаза, произнося монотонное пение. Воздух дрожал, клубился. Внезапно они начали синхронно водить по воздуху руками, отчего тот стал плотнее и приобрел красноватый оттенок. В каждом из углов звезды появились языки огня, волхвы открыли глаза, в них больше не было видно зрачков. Они протянули посохи вперед, начав тянуть какую-то странную фразу низким голосом. Тембр голоса увеличивался, потом стал похожим на гудение. Он заполнил все пространство в лощине, черным дымом висел над ней. Наконец волхвы что-то выкрикнули громовым голосом, от которого затряслась земля. Пламя в взлетело на много метров, полыхая багровым. Охранявшие ритуал простые варвары моментально сгорели – они больше были не нужны.
Стрелки видели все это. Все мысли и чувства испарились, исчезли. Остался лишь безумный клич, клокотавший в гортани: УБИТЬ ИХ! ОСТАНОВИТЬ ИХ! Только бы успеть!
Меченосцы уже не чувствовали боли, они уже сделали невозможное: холодным железом прорубили в рядах могучих орков кровавую просеку. Из трех сотен их осталось половина: но умирая, каждый успевал захватить с собой как минимум пятерых.
«Близко, еще ближе… Скоро мой меч напьется крови горных волхвов…» - звучало в голове Книгва; глаза его видел стоящих вождей. Раздался удар: в воздухе пронесся гигантский огненный шар, врезавшийся в толпу схватившихся горцев и имперцев. Послышался вопль, крики, рев. Запахло паленым. Около пятидесяти людей и варваров упали, корчась, объятые пламенем. Волхвы включились в бой.
Книгв мчался, расстреливая варваров. Совсем рядом с грохотом взорвался огненный шар, разбрасывая во все стороны землю и ошметки тел… Проводник ничего не замечал – руки сами делали привычное дело, выпуская стрелу за стрелой, глаза его видели лишь фигуру волхва, темным силуэтом, стоявшую за стеной пламени. До него осталось так немного… Неожиданно люди ощутили себя единой силой, они закричали и с утроенной яростью бросились на врага. Строй горцев распался, они дрогнули. За несколько секунд люди преодолели сотню метров, отделявших их от волхвов, оставляя за собой немыслимое количество убитых. На бегу Книгв успел сообразить, что его лук куда-то делся, а он орудует мечом. Одним страшным ударом меча он отделил голову варвара от туловища. Горец упал, орошая человека темной кровью и Книгв на бегу врезался в пламя… Он увидел ненависть в белых глазах волхва, сменившееся изумленьем, когда рука Хека плотно вогнала лезвие меча в голову… Хлынул фонтан крови и волхв, медленно заваливаясь на бок, упал. Рядом с шаманом упал Хек…
Геланд бежал позади, отстреливая нападающих сзади. Каким-то образом он заметил, что из тринадцати волхвов остались живы лишь трое. Где-то рядом полыхало багровое пламя. Воздух был очень плотным, пахло гарью и смертью. Слышались крики. Геланд стрелял и стрелял, уже не чувствуя страха смерти. Наоборот, в нем проснулся чудовищный боевой азарт. Мимоходом он заметил, что из отряда осталось человек двадцать от силы. Он видел, как десяток воинов с мечами набросились на волхва, нанеся ему огромное количество смертельных ран… С шумом взметнулось пламя и все герои упали замертво.
Над его головой пронесся смертоносный сгусток огня и взорвался где-то позади. Лицо Геланда обгорело, но он все стрелял и стрелял. Пятеро других стрелков так испещрили стрелами голову волхва, что он стал похож на ежа. Нахлынувшие горцы зарубили воинов…
Все, больше никого не осталось – все стрелки погибли. От понимания этого Геланд остановился. Он стоял; ему казалось, что все вокруг движется очень медленно… Он вспомнил свой дом, свою жену и оставшихся детей. Геланд подумал, что будет, если враг доберется до них… Он встал, выпрямился во весь рост, рывком выхватил все стрелы из последнего, третьего колчана… Натянул тетиву… Сто метров… Он видел, как в руках тринадцатого, оставшегося шамана появляется голубой шар, подпитываемое магией гексаграммы. «Этому не бывать» - одними губами прошептал Геланд. Он опустил тетиву. Стрелы пролетели через огонь и прошили тело шамана насквозь, словно тряпичную куклу… Волхв упал, разбрызгивая кровь и нелепо раскинув руки…
Геланд стоял и смотрел сквозь огонь, летящий на него. Он был не здесь, он был у себя дома, у камина рядом с любимой женой и детьми. Как он любил жизнь, хотя сам часто отнимал ее! Как он любил княжество! Гул нарастал, голубой шар врезался в Геланда и отбросил его далеко назад. Командир упал, поднял голову и увидел ясное синее небо над головой. Оно было красиво. «Да-а, мы победили»-подумал он… Стало темно… Все звуки стихли…
Варвары шли дальше. Они оставляли за собой груды безжизненных тел целого отряда. Хоть они и лишились своих волхвов, горцы шли вперед по княжеству, словно нож по маслу, убивая и не останавливаясь, двигаясь вперед. Они не брали пленных…
Дым от горящего холма был виден на много миль вперед. Лишь шелест летящих листьев провожал в последний путь погибших в неравном бою…
Бывалые воины снимали шлемы и опускали головы, почтив память тех, кто своей жизнью уничтожил вождей. В этот день отряд стрелков числом в триста человек уничтожил больше воинов, чем все княжесство с самого начала войны. Десять тысяч убитых горцев… Но не было радости в их измученных лицах - еще один рубеж пал...

В центрально-западную часть Великого Леса зима принесла не только холода и снег. Стая, некогда входившая в тройку гигантов, была потеснена Наемниками, которые каким-то невероятным образом захватили Охотников. После этого случая, вожак начал сдавать. Его дети все более раздирали стаю, словно убитого оленя, а недружелюбные соседи, которые раньше боялись появляться даже на границе, теперь совсем обнаглели. Почувствовав близкую смерть соседа, они начали делать вылазки, пока еще робкие, но вскоре это может превратиться в настающую полномасштабную войну. Волк хокайдо усмехнулся.
— Что такое? — голос сына вывел хранителя стаи из раздумий, — идут?

Четырёхлетний волк, внимательно принюхался, но запах добычи не учуял.
— Нет. Просто представил, как сотни крыс поедают медведя.
— Как это возможно? — сын непонимающе посмотрел на отца.
— Медведь стар. Он уже не может постоять за себя, а друга, который раньше поддерживал его в трудную минуту, убил более сильный и амбициозный медвежонок. Теперь старый медведь только и может что смотреть, как голодные, злые крысы сначала пробуют его на вкус, по одному подбегая и откусывая небольшие кусочки. Но когда они распробуют, когда последние силы покинут медведя и он сможет поднимать лапу, что бы отпугнуть особо наглых, они всем скопом накинуться на его. Очень вкусное у него мясо.
— И чтобы ты сделал на месте медведя? Может, стоит найти новую опору?
— Новую опору? Не получиться. Остальные медведи обиделись на него, так как он не помог им в трудную минуту. Они с радостью сами убили бы его, но сейчас переживают не лучшее время. А амбициозному медвежонку просто лень марать лапы об старика, ему интереснее увеличить свою власть в другой стороне там, где два медведя готовятся к последнему бою.
— Я чувствую запах, они идут.

Сапфир, хранитель стаи Коготь Серых, и его сын Фень, очень сильный и проворный волк, - являлись завершающей точкой в охоте на гуаров, которые очень распространены в этой части леса.
— Их четверо! — испуганные нотки прозвучали в голосе Феня.
— Я выдержу. — Сапфир внимательно всматривался вдаль, пытаясь заметить цель
— Первыми бегут два самца, за ними самки, наверное. Их запахи очень смешаны, мне тяжело разобраться.
— Ты прав.
Сапфир вскочил, и со всей доступной ему скоростью помчался к гуарам. Они бежали ему на встречу, и когда его заметили, между охотником и добычей было несколько сот метров, и для Сапфира это было приземленно.

Активация Лунного Дара произошла очень быстро. За промежуток между ударами сердца, Сапфир мог активировать и деактивировать Дар больше семнадцати раз, это была самая большая скорость у лунного волка, кроме Старейшин и возможно Акеллы. Являясь хорошим помощником природы, Сапфир при необходимости мог бы посоперничать с последним в бою, Акелла тоже был помощником природы, но слабым. Против Старейшины, Сапфир тоже продержался бы… Секунды три…

Глаза хранителя стаи изменились. Став полностью синими, они позволили видеть практически вокруг, на большее расстояние и сквозь некоторые объекты. Но кроме этого, Сапфир получил еще одну возможность, на данный момент основную.

Когда взгляд волка и гуара встретились, последний потерял над собой контроль. Его выгнутые почти метровые рога, словно нож, вошли в тело соседа, который даже ничего не понял. Огромная рана, рассёкшая весь бок, сильно кровоточила, с каждым бешеным стуком сердца выливаясь все больше и больше. По инерции, он добежал до остановившегося Сапфира, который даже не шевелился, словно сознанием находясь где-то в другом месте. Раненый гуар упал в трех метров от него, а второй, с окровавленными рогами, врезался в могучий дуб и тоже упал. Череп огромного быка был расколет.
Самки убежали, но для тридцати волков это было не столь важно. Охота получилась на славу, и мясо хватит на всех…